Обязан Логинову жизнью

Что касается биографии Федора Георгиевича, особенно на волжской земле, то, кажется, не осталось ни одного «белого пятна». Всё изучено, исследовано. Воспоминания первостроителей, книги…

Но ведь Логинов строил не только Волжскую ГЭС, но еще и другие. К примеру, Днепрогэс восстанавливал. И (журналистская удача!) мы нашли человека, который не просто хорошо помнит Федора Георгиевича в те времена, но и обязан ему жизнью. Его зовут Геннадий Александрович Артыш.

За плечами Геннадия Александровича долгая и достойно прожитая жизнь. На пенсию он ушел с поста директора ГПИ «Энергожилиндустрпроект», где начинал работать в должности рядового инженера. Геннадий Александрович пошел по стопам своего отца­гидротехника, заслуженного в своей профессии человека. Вместе с ним строил ГЭС в Афганистане, «приложил руку» к таким значимым объектам в нашем городе, как плавательный бассейн, стадион. Особая страница в его биографии – возведение Мамаева кургана.

Когда­нибудь мы обязательно об этом расскажем на страницах нашей газеты под рубрикой «Трудовые династии», но сегодня – о другом. О том времени, когда 11­летний мальчишка Гена Артыш впервые увидел огромного, как ему тогда показалось, человека – папиного начальника по имени Федор Георгиевич Логинов, и даже не подозревал в тот момент, что очень скоро этот дяденька станет его спасителем.

…Шел 1944 год. Гидротехник Александр Гордеевич Артыш вместе со своей семьей был направлен с Урала в Запорожье на восстановление Днепрогэса. Туда же прибыл и Федор Георгиевич Логинов. Артыш стал начальником «Гидротехстроя», Логинов – начальником строительства.

Конечно же, они просто не могли «не пересекаться», общение было исключительно рабочим, но тесным. И мальчик Гена услышал о папином начальнике в своем доме гораздо раньше, чем встретился с ним наяву. Родители (да и другие строители тоже) говорили о Логинове только в уважительном тоне, как об опытном руководителе и справедливом человеке.

Геннадий Александрович очень хорошо помнит, как увидел Логинова впервые – из окна школы. Одну половину здания тогда восстанавливали пленные немцы, а в другой было сразу две школы: русскоязычная и украинско­язычная. Было так тесно, что ученикам приходилось сидеть даже на подоконниках.

Вот на одном из уроков, сидя на подоконнике вместе с дочкой главного энергетика стройки Эдит Артеменко, Геннадий из школьного окна увидел Логинова вместе с группой специалистов. И потом, много позже, прочитав описание этого колоритного человека в книге «Логинов и его время» волжского писателя Александра Рогозина, подтвердил: всё сходится, автор прав. Вот Логинов крупным планом:  «Виски и затылок пострижены «под машинку», сверху – «чуб», ворох темных волос. Лицо и фигура крупные, жесты сдержанные, даже мягкие. Поведение не подавляет. Круглые очки в темной оправе».

Что у этого человека твердый характер, Геннадий понял сразу. И неважно, что видел его всего минуту и то издалека: начальник стройки сурово отчитывал прораба. Тот ежился и что­то быстро отвечал, явно оправдываясь. А Логинов показывал рукой на школу и опять выговаривал…

«Ага, понятно, за школу ругает», – подумал тогда мальчишка. – «И то правда, тесновато у нас в классах. Быстрее бы уже все здание целиком восстановили».

А потом были еще встречи. И еще… После уроков куда идти ребятне? Туда, где интересно, то есть на стройку, где работали родители. И там то и дело появлялся Логинов. Зимой он ходил в длинном кожаном пальто, и вокруг него всегда были люди, с которыми он что­то обсуждал, тут же давал распоряжения.

И дети понимали, как важно то, что в этот момент происходит. Многие из них пережили голод, были под немцами в оккупации, потеряли на войне близких и родных. Это по метрике им было 10­11 лет, а по жизни все шестнадцать. И, видя окружавшую их разруху, когда все искорежено, превращено в пепел, росло их уважение к отцам и матерям, восстанавливающим Днепрогэс, возвращающим землю Запорожья к жизни.

Но именно там, на строительстве гидроэлектростанции, с мальчиком случилась беда. Все началось с нестерпимых болей в боку. С правого на левый берег Днепра, в больницу, парнишку везли в кабине самосвала, который обычно перевозил бетон. Оказалось, разорвался гнойный аппендикс. До сих пор Геннадий Александрович помнит фамилию нейрохирурга, который шесть часов подряд делал ему операцию, – Терпогосян. Он сделал все, что было в силах врача. И все же…

– Если не достанете в течение суток пенициллин, можете с сыном прощаться, – откровенно сказал хирург родителям. И тогда Александр Гордеевич пошел к Логинову, потому что достать пенициллин в военное время было практически невозможно. Легче – Луну с неба.

Что же делает Логинов? Он немедленно звонит в Киев, и через несколько часов самолетом из столицы Украины привозят пенициллин. Чем руководствовался тогда этот большой человек, о чем думал? Быть может, о своем неизлечимо больном сыне Андрее, которого горячо любил? Или о тысячах и тысячах детей, погибших в огне войны?

Теперь уже об этом никто и никогда не узнает. Но факт сам по себе подтверждает, каким авторитетом обладал в стране Федор Георгиевич Логинов и что у него было неравнодушное сердце.

На Волгу семья Артыш приехала по приглашению опять­таки Логинова. Он многих специалистов привез с собой из Запорожья. Артыша­отца сменил  через какое­то время в качестве гидротехника его сын и много хорошего сделал для нашего города.

– Я всегда помню, что обязан Федору Георгиевичу жизнью, – говорит Геннадий Александрович. Именно поэтому он так часто приходит к памятнику основателя города на площади Строителей и приносит живые цветы – в знак благодарности за ту коробку пенициллина, которая много лет тому назад спасла ему жизнь.

По материалам газеты "Волжская правда".